https://japict.com/Civilization/Buildings-And-Structures/Religious-Buildings/Cathedrals/Painted/ Мы привыкли воспринимать готические соборы мрачными и монохромными, но похоже с ними произошла та же история, что с греческими храмами и статуями. На первой картинке – собор Уэллса в Сомерсете сейчас и его реконструкция с исходными цветами, какими они были в начале XIII в. (башни к собору пристроили позднее).
Получается, не только древнегреческий полис был похож на индийский базар, но и средневековые храмы вовсе не стремились быть мрачными, – и не только снаружи, внутри их тоже заполняли раскрашенные деревянные скульптуры, напоминающие ярких кукол, до сих пор наполняющих индийские храмы.
Любителям готики эту информацию непросто переварить, да и мне самому до сих пор непросто представить ярко раскрашенными Парфенон или античные статуи. А почему, кстати?
Про это есть целая концепция хромофобии современной западной культуры – то есть цветобоязни. Уже несколько столетий быть цивилизованным — значит избегать ярких цветов. Как заметил Гёте почти 200 лет назад, «… дикие народы, необразованные люди и дети имеют большую склонность к ярким цветам… … утонченные люди избегают ярких цветов в своей одежде».
Дэвид Бэтчелор (художник, теоретик культуры и редактор журнала «Цвет») в книге «Хромофобия» пишет, что западная культура по-прежнему рассматривает цвет как «что-то для детей, дикарей, меньшинств и женщин». Он находит истоки западной цветобоязни еще в рационализме древнегреческих философов – ведь цвет обращается к эмоциям, а не к разуму, и украшает поверхности, скрывая суть. Но решительный поворот к хромофобии происходит во времена реформации, под влиянием идей Кальвина и Цвингли цвет начинает считаться чем-то примитивным, женственным, инфантильным и патологическим — в общем, опасным развращающим отвлечением. В протестантской Европе черный цвет стал обозначать отречение, самообладание, бизнес-настрой, и постепенно стал униформой власти и контроля. Через викторианскую Англию, банковский класс и высшее общество, от фраков до маленького черного платья Шанель, черный стал и до сих пор остается униформой серьезности, высокой культуры и изысканности.
На пора ли нам расстаться с застарелой хромофобией?
